По желтой кромке шагает Элли. Совсем недолго – две-три недели. У Элли крошки живут в постели и музыка в голове. В Канзасе – мама, в кармане карта (слегка забрызгана и помята). Но Элли помнит координаты и хочет найти ответ, что может сделать друзей счастливей. Мозги, стук сердца и прочий ливер? А ночи пахнут ячменным пивом, и солнечный кантри-рок на старом банджо играют будни. И мир, естественно, изумрудный. Великий Гудвин, ужасный Гудвин, сухая метель дорог. По волчьим тропам шагает Грета, совсем недолго, два-три куплета. У Греты – пряники из буфета и черная полоса. В Эльзасе – папа, костел и кошка. Альпийский йодль, для губ гармошка. И снова ноты, и снова крошки, и мама на небесах. У фрёкен – Гензель на попеченье, от птиц – рогатка, хотя зачем ей. У всех есть право на чай с печеньем и право на «просто чай». У всех есть право хранить молчанье. Бурлит вода, закипая в чане. Морковь и чага, огонь и чары игрушечного меча. По спящим окнам шагает Венди. Совсем недолго – два-три столетья. В её стране не взрослеют дети, вытягиваясь в длину. У Венди – Питер, собака Нэна и небо летнее по колено. И чтоб вернуться из Нэверленда, достаточно пять минут. Всего лишь пять оборотов стрелок. В кладовке – дедов облезлый велик. Нет, никогда и не будет дела до этого никому. Она поправилась, загорела, но ставит крестики белым мелом со дня, в котором она летела и Лондон исчез в дыму. Они идут («Veni, Vedi, Vici»). Лежат каньоны, пылает Гринвич. И возвращаются, как обычно, отдать городам долги – кто автостопом, кто электричкой, их подворотни берут в кавычки, крылато-птичьих, упрямо-бычьих. Наматывавших круги, в тенях, сбежавших с полотен Гойя, они другие, и всё другое, и звезды сыплются белой хвоей, подсолнухи и Ван Гог, колдуньи злые, попутный ветер у Элли, Греты и даже Венди. А рядом, маленький, незаметный, шагает их добрый бог. Резная Свирель #стихи@cityhaze #Наталья_Захарцева@cityhaze

Теги других блогов: поэзия стихи Наталья Захарцева